«Стрижка только началась»: Краснов и Бастрыкин заставили Фемиду прочувствовать Уголовный кодекс

Высшая квалификационная коллегия судей РФ (ВККС) дала добро на заключение под стражу экс-судьи, председателя Юргамышского районного суда Курганской области в отставке Валерия Козлова, которого подозревают в незаконном освобождении осужденного члена ОПГ «Локомотив» за крупную взятку по сфабрикованному медицинскому заключению.

Немногим ранее в этот же день ВККС России дала свое согласие на возбуждение уголовных дел в отношении мирового судьи судебного участка № 7 Нальчикского судебного района Кабардино-Балкарской Республики в отставке Мухамеда Темботова, а также зампреда Ленинского районного суда города Курска Ольги Петровой.

Такие решения ВККС России приняла после того, как председатель Следственного комитета (СК) России Александр Бастрыкин обратился в ведомство с просьбой разрешить возбуждение уголовных дел сразу в отношении 6 судей в разных регионах России.

В представленном им списке, помимо Ольги Петровой и Мухамеде Темботова, фигурировали, в частности, председатель Смольненского районного суда Санкт-Петербурга в отставке Валерий Тарасов и судья того же суда Каринэ Голикова, а также судья Шовгеновского районного суда Республики Адыгея Адам Воитлев.

Тот факт, что российский Следком очень заинтересовала деятельность сразу стольких судей, да еще на фоне громких коррупционных скандалов в Министерстве обороны и Росгвардии, наводит на размышления о глобальной чистке всей государственной силовой системы.

Но чем вызвана ее необходимость?

Неужели тем, что ветви государственной системы настолько прогнили, что теперь, образно выражаясь, всему стволу требуется срочная санитарная рубка?

Что послужило триггером ее начала — народное недовольство, грозящее перелиться через край, или же это включился обычный режим самосохранения?

И есть ли гарантия того, что новые люди, занимая в системе высвобождающиеся места, рано или поздно не организуют еще более коррупционные схемы?

— Действительно, в последнее время в целом по всей системе органов государственной власти происходит возбуждение уголовных дел, аресты, взятие под стражу, отправка фигурантов в следственные изоляторы, — согласился депутат Мосгордумы VII созыва от фракции КПРФ, юрист, правовед, преподаватель-исследователь в области юриспруденции, экс-федеральный судья Сергей Савостьянов.

— Если допустить, что в стране началась системная работа по борьбе с коррупционными схемами и бюджетными хищениями, то логично, что в ее ходе расследуются и дела, с которыми связана не только исполнительная власть, но и все ветви власти судебной.

Чиновник же сам по себе, в одиночку, расхищать целые миллиарды, как правило, не может. Как показывает практика, у него обязательно есть «крыша» из разных контрольных и надзорных органов. И судебная власть — это как раз одна из таких.

Кроме того, нельзя сбрасывать со счетов приход на должность председателя Верховного суда Игоря Краснова, который в Генпрокуратуре начинал настраивать масштабную антикоррупционную работу по конфискации огромных активов преступников.

Мы же буквально недавно стали свидетелями обращения в доход государства огромнейших активов, около 9 миллиардов рублей, судьи Верховного суда РФ, члена его президиума, председателя Совета судей РФ Виктора Момотова. Очевидно, что теперь уже экс-судья Момотов не мог в одиночку организовать крупномасштабные аферы, уходящие своими корнями и в нижестоящую систему.

Так что это не один только уровень Верховного суда. Уже разоблачены, например, в Ростовской области и Краснодарском крае целые коррупционные кланы в судебных системах. Но я думаю, что и в других регионах это процветает.

«СП»: Но почему сейчас ведется такая тщательная зачистка?

— Без нее мы не сможем восстановить доверие населения, доверие предприятий, организаций, которые должны работать и развивать экономику, к судам и в целом к правоохранительной системе. Которая, чего уж скрывать, зачастую используется для сведения личных счетов через заказ уголовных и обычных гражданских дел по отъему имущества конкурентами друг у друга.

Государству необходимо навести там порядок, чтобы нечистоплотные чиновники и силовики перестали использовать систему для обогащения, а строго исполняли свои обязанности по защите тех, чьи права нарушены, тех. Ведь если погрязнуть в коррупции, то будет некогда заниматься рядовыми делами.

«СП»: Народная мудрость гласит — убивший дракона герой сам рано или поздно становится драконом. Не придут ли на места осуждаемых коррупционеров новые взяточники?

— Гарантий, что так не случится, никаких нет. Однако любой государственный служащий должен видеть и отдавать себе отчет в том, что происходит вокруг.

Если он будет видеть, что все воруют, и никто никого не трогает, он потихоньку начинает ввязываться в эти коррупционные проявления. А если он будет видеть, что рядом или в инстанции выше его коллег-коррупционеров арестовывают и сажают, он предпочтет не ввязываться в такие схемы.

«СП»: То есть система постоянно должна, образно говоря, бурлить и не превращаться в стоячее болото. Над чем нам нужно работать, чтобы, продолжая метафорическую линейку ассоциаций, этот пруд опять не начал затягиваться тиной?

— Как показывает практика, наиболее эффективны в борьбе с коррупцией две вещи.

Во-первых, это прозрачность имущественного положения судей, прокуроров и вообще силовиков, а также членов их семей.

То есть должностное лицо, поступающее на работу, должно быть готово показывать, что живет открыто, гласно, честно и понятно.

Во-вторых, это прозрачность процедур рассмотрения дел, открытость и понятность доказательств для всех. У нас уже вошла в норму выкладка судебных актов в открытый доступ, появилась открытость судов, заключающаяся в том, что семьи участников допускаются к суду для наблюдения за рассмотрением дел.

Но нам нужно идти дальше, к тому, чтобы люди вообще по любому делу понимали логику вынесенного решения и учета представляемых доказательств. Не нужно прятаться по каждому делу за 22 страницы сложных текстов, из которых 20 приходится только на цитирование зачастую противоречащих друг другу фрагментов законов, нужно все упрощать.

Чтобы каждый человек четко понимал: просто скромно украл и выпил — присел на 5 лет, а украл из бюджета миллионы — сел вплоть до пожизненного. У нас же очень много примеров, когда молодежь за микродозы наркотических средств садится на 10−15 лет, а воры, крадущие миллиарды из оборонного бюджета Курской, Белгородской или любых других областей нашей страны — только на 8.

Молодежи зачастую бывает 2−3 года достаточно, чтобы понять свои ошибки и начать жизнь с чистого листа. А коррупционеры от обороны или от любого другого силового ведомства совершенно осознанно ставят под прямую угрозу жизни десятков, сотен и даже тыяч простых людей. Так где же тут логика?

Будет хорошо, когда мы устраним все эти перекосы, и я надеюсь, что это уже будет в обозримом будущем, если судить по активности Игоря Краснова и Александра Бастрыкина.

Тогда сферы нашей деятельности престанут быть сверхсложными и перегруженными, как сейчас. Когда простой человек не может три раза перечитать налоговый, таможенный, любой другой Кодекс законов, и абсолютно все понять.

«СП»: А когда может наступить такое светлое будущее, когда судебная наша система станет четкой, ясной, справедливой и понятной каждому?

— Работа по очищению наших систем власти, и судебной системы, в частности, к сожалению, пока далека от своего апогея, и уж тем более — от завершения. Как говорится, стрижка только началась.

Ориентируясь на другие страны, которые начинали какие-то серьезные антикоррупционные кампании, на опыт ОБХСС СССР с его «хлопоковым» и остальными делами по хищениям, нам потребуется лет 15−20 бескомпромиссной борьбы.